Что-то встретить человека, которого ты не знаешь и о котором ты не слышал уже довольно большая редкость. Почему-то все друзья и знакомые так или иначе пересекаются. Одно дело понятно, когда это суровый реал с одним каким-нибудь гадюшным городом. Но когда это всемирная паутина, то это начинает настораживать и даже более чем — вызывать зачатки паранойи.
Когда я смотрю в сумеречный мир, за окном, зажигая один за другим кошачьи глаза, а луна смотрит мне в глаза, то и дело выглядывая из-за облаков, мне кажется что не существует этих небрежно выставленных на теле земли коробченков-домов. Не существует современного мира, а там вдали за деревьями и за холмами люди сидят и греются и готовят себе пищу, добытую охотой. И кажется, будто там я в небрежной одежде выжидаю дичь, голодный и немытый, такой как миллионы других людей рухнувшего невесть куда мира. Отключи нам электричество, перекрой воду или отмени все деньги и человечество погрузится в хаос. Оно не знает как жить. Человек живет от точки до точки. Параллельные линии единой плоской схемы. Когда деталь перегорает, ее заменяют и электрончики продолжают свой бег от резистора к конденсатору. Это одновременно гениально и в той же степени очень ужасно. Это не идея деградации. Это мысль о том, что человек очень зависим. Потеряв хотя бы часть этого привычного мира, человек перестает быть человеком. Он зависим и делим на множество составляющих, которые им не являются.
Конец прекрасной эпохиПотому что искусство поэзии требует слов, я - один из глухих, облысевших, угрюмых послов второсортной державы, связавшейся с этой,- не желая насиловать собственный мозг, сам себе подавая одежду, спускаюсь в киоск за вечерней газетой.
Ветер гонит листву. Старых лампочек тусклый накал в этих грустных краях, чей эпиграф - победа зеркал, при содействии луж порождает эффект изобилья. Даже воры крадут апельсин, амальгаму скребя. Впрочем, чувство, с которым глядишь на себя,- это чувство забыл я.
В этих грустных краях все рассчитано на зиму: сны, стены тюрем, пальто, туалеты невест - белизны новогодней, напитки, секундные стрелки. Воробьиные кофты и грязь по числу щелочей; пуританские нравы. Белье. И в руках скрипачей - деревянные грелки.
Этот край недвижим. Представляя объем валовой чугуна и свинца, обалделой тряхнешь головой, вспомнишь прежнюю власть на штыках и казачьих нагайках. Но садятся орлы, как магнит, на железную смесь. Даже стулья плетеные держатся здесь на болтах и на гайках.
Только рыбы в морях знают цену свободе; но их немота вынуждает нас как бы к созданью своих этикеток и касс. И пространство торчит прейскурантом. Время создано смертью. Нуждаясь в телах и вещах, свойства тех и других оно ищет в сырых овощах. Кочет внемлет курантам.
Жить в эпоху свершений, имея возвышенный нрав, к сожалению, трудно. Красавице платье задрав, видишь то, что искал, а не новые дивные дивы. И не то чтобы здесь Лобачевского твердо блюдут, но раздвинутый мир должен где-то сужаться, и тут - тут конец перспективы.
То ли карту Европы украли агенты властей, то ль пятерка шестых остающихся в мире частей чересчур далека. То ли некая добрая фея надо мной ворожит, но отсюда бежать не могу. Сам себе наливаю кагор - не кричать же слугу - да чешу котофея...
То ли пулю в висок, словно в место ошибки перстом, то ли дернуть отсюдова по морю новым Христом. Да и как не смешать с пьяных глаз, обалдев от мороза, паровоз с кораблем - все равно не сгоришь от стыда: как и челн на воде, не оставит на рельсах следа колесо паровоза.
Что же пишут в газетах в разделе "Из зала суда"? Приговор приведен в исполненье. Взглянувши сюда, обыватель узрит сквозь очки в оловянной оправе, как лежит человек вниз лицом у кирпичной стены; но не спит. Ибо брезговать кумполом сны продырявленным вправе.
Зоркость этой эпохи корнями вплетается в те времена, неспособные в общей своей слепоте отличать выпадавших из люлек от выпавших люлек. Белоглазая чудь дальше смерти не хочет взглянуть. Жалко, блюдец полно, только не с кем стола вертануть, чтоб спросить с тебя, Рюрик.
Зоркость этих времен - это зоркость к вещам тупика. Не по древу умом растекаться пристало пока, но плевком по стене. И не князя будить - динозавра. Для последней строки, эх, не вырвать у птицы пера. Неповинной главе всех и дел-то, что ждать топора да зеленого лавра. И.Бродский Декабрь 1969
Мило. Большая часть так и оставила мой ник в числе своих избранных. Это конечно радует, но и одновременно озадачивает ожиданием очередной игры в молчанки. Если это и будет доставлять кому-либо удовольствие — не будем мешать. Я только за.
Как-то все сводиться к блужданию в весьма корявой системе координат, не менее. Что-то есть, чего-то у нас нет, как-то где-то делается, а в сумме векторов дает дырку от бублика. Ни плюс вправо, ни минус влево — ноль и точка. И что ты будешь делать, а? А вот и ничего неординарного и не будем делать, все как всегда, все и везде. Сделаем унылое непрерывное течение подобием абсолютного хаоса, путем продолжения действия в тех же путях. Система ждет, что ты будешь биться башкой о ее несуществующие стены и очень сильно страдать, предпринимая все изощренные попытки повернуть все не так. Но это все устаревшие методы. Наш метод — разебать систему живя так как есть, не ища обходов. Это равноценно тому что человек пытается сломать стену и бьет каждый раз в новое место, уповая на великого Авося, которым может стена оказаться где-то слабее. Ан нет. Будем долбать и долбать, все усиленней. Улыбаемся и машем — пусть офигеет. Главное все же — получать удовольствие, а не наоборот, а там и лужи по колено будут.
Как приятно иногда написать великое и глобальное ничто. Все же что-то в этом есть. А раз что-то есть, то уже польза. Ах, я себя чувствую уже чуть меньше паразитом на теле общества.
Дооо... С чего все собственно началось? Примерно с того, что все же необходимо было разработать информационные знаки для аэропорта. С чем собственно я начал бороться:
Короче живу потихоньку, типа да. Учусь, ибо если я завалю этот сраный универ на последнем году обучения будет нехоршо.. Ну вернее я-то его уже завалил, но это не считается. Подумаешь, выгнали. Подумаешь, так же восстановили. Правда с одиним преподом вышел небольшой ололол, ну я надеюсь его сдам О_О А еще я постоянно хочу есть и постоянно хочу спать. Вот.
Об искусстве... Каждый объект мира создает отражение в сознании воспринимающего его человека. Создание объекта мира из отражения в сознании есть искусство.
О книге... Каждая книга не несет в себе никаких знаний. Это лишь бумага и пятна чернил. Однако это ключ к сокровищам внутри человека. Зачем тогда кроме сырья человеку платить за свои сокровища? Ты можешь сказать, что ключ твой идеален. Но скажи, откроет ли хороший ключ плохой замок и плохой ключ хороший замок? Иногда есть и еще один путь, когда не можешь найти подходящий ключ, но он рисковый – через окно.
Оперетта прошла на ура. В действительности отожгли, что весьма непривычно. Уже смирился с тем что частенько программа унылая и боянистая. А тут столько драйва, круче чем на сейшене) Вообще конечно, не в сравнении. Все очень профессионально и качественно. Единственное, что не понравилось, что одна девушка сопрано, когда пела на дойче пела "Ля-ля-ля", все же если делать аутенчино, то надо было петь "ла-ла-ла". Вот ушки покоробило немного. Во время антракта даж спел "ла-ла-ла", что на удивление получилось. Плачет по мне опера)))
А вот этот кадр — моя гордость, не смотря на его качество. Ибо эту даму я пытался впоймать, но она всегда была за спиной виолончелиста. Так вот все же она обратила на меня внимание. Вообще у меня удивительная способность ловить людей на расстоянии:
My victory is your defeat I'm alive, when you are dead.
Ну не сволочь ли я?) Мучайся) Ты можешь подумать, что получила величайщее проклятье, но ты получила величайший дар. Правда твой ум все равно не сможет этого понять.